Монгольские шахматы более 700 лет были семейной реликвией

Фигурки монгольских шахмат, которые хранились более 700 лет в ингушском роду Хамзата Тархановича Гарданова из тукхума Цечой Ахке (также известного как Цацу ах тухумын айл), передавались как фамильная святыня младшему сыну через 19 поколений. Патриархальная традиция передачи семейных ценностей младшим сыновьям сохраняется у ингушей и по сей день, аналогично тому, как это делали монголы, где младший сын Чингисхана, Тулуй, наследовал ханский отхон (то есть хранитель родового огня).

Род Хамзата Гарданова, тукхум Ценой Ахке, ведет свою историю с тех времен, когда территория современной Ингушетии была частью Великого Монгольского государства. Это связано с объединением алан в улусе Джучи, старшего сына Чингисхана. В Средние века предки ингушей, а также чеченцы, карачаевцы, балкарцы и осетины входили в племенной союз алан. Монголы завоевали Северный Кавказ и включили его в состав улуса Джучи между 1238 и 1240 годами.

Северный Кавказ находился на границе владений джучидов и хулагуидов. После смерти Мункэ-хана территория перешла к Хулагу-хану, младшему сыну Чингисхана. Кавказцы принимали участие в походах монголов на Ближний Восток под руководством Хулагу, который начал свои завоевания в 1253 году и медленно продвигался, устанавливая управление в захваченных регионах.

Первым владельцем шахматных фигурок был Хумейд мин Насибил Куреш, основатель рода, который, вероятно, участвовал в походе монгольских войск на Ближний Восток. Он принадлежал к правящей знати Золотой Орды и мог быть рожден в 40-50-е годы XIII века. Информация о его дальнейшей судьбе пока неизвестна, но возможно, что она будет когда-нибудь найдена в аравийских источниках.

Внешний вид фигурок олицетворяет собой монгольскую буддийскую эстетику. На протяжении многих поколений ингуши не испытывали религиозного отторжения к этим изображениям, так как до XIX века сохраняли языческие обычаи. Ислам начал проникать в их культуру в XVI веке и завершил процесс исламизации только в XIX веке, что обеспечивало тайну сохранения наследия.

Хамзат свидетельствовал, что фигурки считались обладающими магической защитной силой. Поэтому его отец Тархан хранил их даже во время ссылки ингушей в 1944 году. По воспоминаниям Хамзата, фигурки прятались в ткани и доставались только в особых случаях, например, заболевшим детям разрешалось немного поиграть с ними для выздоровления.

Функциональное значение фигурок было забыто; они воспринимались как древняя и драгоценная реликвия. Члены семьи считали их золотыми. Не имея наследников, Хамзат передал ценные экспонаты на хранение в Фонд возрождения памятников истории и культуры Республики Ингушетия, где они значились как «золотые печати». Сделал это он незадолго до своей смерти.

Когда владелец сдавал вещи на хранение в Фонд, он приложил к ним родословную своей семьи, записанную по рассказам родителей. У ингушей родословные списки передаются устно от отцов к детям и запоминаются наизусть. Эта традиция есть и у многих другив народов, включая монголов, которые до сих пор помнят имена своих предков как минимум в семи поколениях.